автор: raven000 23.10.2018 0 Комментарии

Ситуация на Донбассе сложнее картинки, которую нам показывают телеканалы. Несколько тысяч активных граждан — феномен для погруженного в быт региона

Спецназ ГРУ в Луганском СБУ, российские титушки, штурмующие театр вместо Харьковской мэрии, свезенные в Одессу гагаузы и приднестровцы. Картинка прямого российского вмешательства в дело сепаратизма на юго-востоке Украины сформирована. 
Во многом  она соответствует действительности. Иллюзия народного бунта, захваченные здания и «народные губернаторы» должны, по идее российских координаторов, доказать, что протест на востоке зеркален Майдану. То есть, изначально может быть проплачен и организован извне. На самом деле это не так. Посмотрите хотя бы на протестные практики Майдана, которые доводятся до абсурда в Донецке и Луганске. Чего только стоят шины, которыми обложены здания СБУ или ОГА —  их поджог обеспечит не защиту от штурма, а невыносимые условия для дальнейшего протеста внутри зданий. Шины нужны для создания заградительного пояса огня и дыма перед силовиками — сбивать прицел и не подпускать близко. Об этом точно знают люди, прошедшие киевский Майдан.
Однако, другая сторона медали в том, что среди свезенных и организованных титушек, среди диверсантов и агентуры присутствует немало обычных жителей Донбасса. По всем отзывам, количество активных идейных сепаратистов и митингующих не превышает 3-5 тысяч на весь Донецк и Луганск. При этом, даже эти несколько тысяч людей —  уже феномен для пассивного и погруженного в аполитичную  бытовуху Донбасса. Активистов, отстаивающих на улице единство Украины, в Донецке и Луганске в разы меньше. 
Ядро искреннего пророссийского протеста мобильно и идейно заряжено. Выходящие перекрывать дорогу  украинским войскам женщины, активисты и таксисты, которые рыскают по Ровенькам в поисках бандеровцев (!), пассивная милиция — по всем этим признакам можно заключить, что ситуация на Донбассе сложнее той картинки, которую нам показывают телеканалы. 
Доминирующая эмоция Донбасса — страх. Бандеровцы, которых тщетно ищут и ждут на улицах своих городов жители Донбасса — это проекция их тревог, канал, в который уходит злость на несправедливости собственной жизни 
Не стоит заблуждаться — восток Украины в основном не воспринимал Майдан, не понимал его целей и задач, не поддерживал . И дело тут не только в информационной блокаде. Социально базу Майдана составляли мобильные, активные люди с высшим образованием, студенты, средний класс. Часто — самозанятые, либо работающие в частном секторе, в отраслях новой экономики. Отрицание Майдана, как непонятной субстанции посягающей на некую стабильность, как правило имеет тяжелый индустриальный корень.
Именно в индурстриально-пролетарских регионах — Луганске и Донецке, Майдан не воспринимало больше всего людей. Самым живучим восточно-украинским мыслевирусом, связанным с Майданом, было умозаключение о том, что Майдан проплачен — люди же стоят на нем целый день, а значит не ходят на работу. Надо работать, а не на митинги ходить! То что иной киевский буржуа, «работая» в офисе или за компьютером несколько часов в день, зарабатывает несколько месячных окладов шахтера, и вовсе не вписывается в массовое восточно-украинское мировосприятие.
При этом надо понимать, что доминирующая эмоция Донбасса — это страх. Массовый Донбасс живет воспоминаниями о былом величии при СССР (зарплата шахтера — 600 рублей, изобилие в магазинах) и страхом потерять то, что есть — стабильность  выживания. Даже нищая жизнь — это все равно жизнь, то есть благо, которое может прекратиться, в случае если человек потеряет работу с окладом в 2500 тысячи гривен. 
Страх за свою жизнь, страх перед сильными мира сего, переросший в стокгольмский синдром и чувство стаи — именно страх делает Донбасс самым невротичным макрорегионом Украины. Пресловутые бандеровцы, которых тщетно ищут на улицах своих городов жители Донбасса — это проекция их тревог, канал, в который уходит злость за несправедливости собственной жизни. Мы, условные бандеровцы, для них сейчас — внешний враг. И наша выраженная политическая украинскость, апелляция к Родине, Украине и так далее — только дальше отталкивает Донбасс, так как Украина не ассоциируется у Донбасса с благом. Напротив, для большинства Украина — это зло, которое пресекло достойное трудовое существование региона.
А Россия — это проекция абстрактного добра. Когда жители Донбасса говорят о возвращении в Россию, они подразумевают вовсе не интеграцию в реальную путинскую страну — авторитарную сырьевую клептократию. Реалии жизни в современной России зачастую жителям Донбасса недоступны вследствие ограниченности источников информации. Нет, речь идет о возвращении в СССР. К вождю, стабильности и личной безответственности.
Что из этого следует?
Во-первых, надо признать, что мягкая тактика власти в отношении захватчиков зданий на востоке страны правильна. Поскольку главная задача — это демобилизация граждан и недопущение вовлечения их в провокации, например, в качестве живого щита перед диверсантами. Проливать кровь бессмысленно, проблема локализована в нескольких зданиях. Гораздо разумнее работать над свертыванием российской агентурной сети путем точечных ударов. Во-вторых, политически и экономически риск массовых протестов на Донбассе будет только расти. Чем хуже будет чувствовать себя экономика, тем больше человеческих дров Донбасс бросит в кремлевскую топку. Аванса доверия у новой власти в регионе нет, Майдан для в глазах большинства донетчан и луганчан — зло, а значит в ухудшении материальных условий существования будет виноват именно он.
Стратегически центральной власти стоит думать о нескольких вещах. Любые либеральные реформы, сопряженные с закрытием убыточных шахт и заводов, связанные с пересмотром соцгарантий, будут невозможны, если целью Киева будет безусловное удерживание Донбасса в составе Украины. Социальным взрывом в регионе обязательно воспользуется Москва. Беднеющий Донбасс будет источником голосов для популистских и антиевропейских партий на содержании у местного олигархата. В таких условиях долгосрочная победа Майдана, целью которого было построение современного комфортного европейского государства, будет затруднена . Пока есть электорат Партии регионов, будет существовать и сама партия регионов — пускай и под другими вывесками.
Вопросов в теме Донбасса больше, чем ответов. И от ответа на один из них не уйти: можем ли мы, в конце-концов, жить в одной стране? Да и хотим ли?
Автор: Сергей ВысоцкийИсточник: ЛІГАБізнесІнформ